Вчера я закончила чтение последней на данный момент книжицы моего обожаемого Кингуши. Называется она «Страна радости». И я хочу немного насрать написать о ней.

Начну сразу с места в карьер, то бишь с краткого резюме. И будет оно следующим.

В одном из величайших лично для меня романов маэстро Кинга «Долгая прогулка» (или «Долгий путь» в другой версии перевода) есть чудесная фраза одного из персонажей, Хэнка Олсона. Ею он оценил План одного из своих «коллег» по Долгой прогулке, Гэри Барковича. Он сказал: «Твой План подозрительно напоминает мне ту штуку, которая периодически вываливается у меня из задницы». Именно эту словесную конструкцию (чуть модифицированную, разумеется) я хочу использовать для вынесения вердикта по прочитанной книге:

«Страна радости» напоминает то же, что и План Барковича.

А жаль.

Теперь объясню, почему.

В этой книге более 300 страниц печатного текста. И на протяжении 250 с копейками я бесплодно ждала, что наконец-то что-то произойдет. Что-то важное, интересное, шокирующее. Ключевое. Но нет. Увы, ничем таким книга похвастать не может.

Совершенно неоригинальный, избитый и тухлый сюжет больше детективного толка, нежели хоррора. Уровень «шифровки» убийцы среди очерченного в книге круга действующих лиц (среди которых этот убийца стопроцентно находится!) – на уровне Дашеньки Дантсовой. Это так банально – повесить серию жестоких убийств на того, кто с самого начала книги позиционируется наиболее няшным и мимимишным героем. Замечательным и приятным практически во всех отношениях. Особенно умилительно эта «лихо закрученная интрига» выглядит на фоне наличия в кругу подозреваемых куда более подходящих для роли маньяка личностей. Прямо детский сад, право слово.

И как же это баянно – снова маленький мальчик, который обладает провидческим даром. И который, собственно, спасет главного героя (тоже стандартного до одурения молодого человека, читающего в свободное от работы и учебы время «Властелина колец» и слушающего Джимми Моррисона) от неизбежной гибели от рук жыстокава убийцы.

Короче говоря, сюжет – даже не на троечку. Но Кинг-то на то и Кинг, чтобы даже при достаточно тривиальном и посредственном сюжетном замесе брать свое при помощи психологизма и атмосферы.

Так вот, ни того, ни другого я здесь даже с ярчайшим прожектором не нашла и найти не могла.

И опять повествование ведется от лица главного героя (что уже сразу лишает концовку сомнений относительно того, что он в итоге останется в живых). Куча мыслей, воспоминаний, описаний, какого-то… гм… авторского словесного онанизма, если можно так выразиться.

По сути, в центре книги стоит не особо интересная и, пожалуй, банальная история, а на эту тему в итоге вытужено более 300 страниц. Пустых, как бидон.

Не прибавляет ожидаемой атмосферы и то, что все эти события происходят как бы в «магическом» мире – в мире чудес, в мире парка аттракционов, где все работники говорят на своем гербовом «птичьем языке» и трудятся во имя главного дела – Продавать Людям Радость.

Когда я впервые увидела обложку книги, на которой на синем фоне изображены ворота в парк аттракционов и сами аттракционы на заднем плане, и прочла надпись Joyland на этих воротах в «волшебный» (по идее) мир сказок, я не могла удержаться от ассоциаций с приснопамятным Имаджинаэрумом. Я имею в виду само оформление. А когда прочла книгу, поняла, что – да, Имаджинаэрум лично в моем восприятии – идеальный саундтрек к Джойланду Кинга. Ибо и то, и другое (сто раз субъективно, подчеркиваю!) – просто пук в лужу. Пук в пустой бидон с гулким металлическим эхом, пожалуй. Как писал Эдгар По, «this it is and nothing more!».

Не знаю, стану ли я в принципе рекомендовать книгу к прочтению. Но точно так же не стану и отговаривать от оного. Вполне вероятно, что многим понравится. Возможно, это я стала старой, брюзгливой, циничной и черствой. И моя душа не отзывается на псевдоностальгические рефлексирования на тему былых времен и знаковых моментов в чужой жизни.

Думаю, я и сама вполне могла бы пафосно напрудить многабукаф чего-то подобного, взяв за основу какую-нибудь собственную трустори из прошлых лет. Например, о том, как я когда-то эпично навернулась на скользких ступеньках подземного перехода и едва не переломала себе все косточки. Казалось бы, вещь пустяковая, и о ней можно было бы в два счета рассказать сжатым и насыщенным конкретикой текстом. Но нет. Я бы начала издалека. К примеру, так: «Я помню тот мартовский день 2008 года, когда мои главные клиенты на аудит переехали в новый офис, так, словно это было вчера. Это было значимое время в моей судьбе. Важное. Переломное. Время, когда та наивная девочка, которой я была на протяжении многих лет, окончательно исчезла и растворилась в сизой дымке прошлого, а на смену ей пришла по сей день коптящая и без того безумно загрязненное московское небо циничная Вера-целуй-меня-в-задницу Донован. Это была Весна, Когда Все Изменилось.

В тот холодный мартовский день мы с коллегой впервые вышли на Большую Якиманку. Сверху сыпал мелкий сырой снег, серое небо угрюмо нависало над грязным усталым городом, тонущим в бензиновых выхлопах и неумолимом шуме автомобильного потока. Морщась от сырости и нещадно бьющего в лицо холодного ветра, мы почти бежали по тротуару к виднеющемуся впереди большому зданию из темного-красного кирпича, стремясь поскорее нырнуть в его спасительное тепло. Наш путь лежал в нее – в Голутвинскую слободу. В место, которое навсегда изменило нашу жизнь и нас самих…»

Ну и странице так на 200-й я бы в итоге слетела со ступенек входа в метро «Полянка», но сначала моему бедному читателю пришлось бы продраться через дебри огромного количества описаний, воспоминаний и размышлений буквально ни о чем, чтобы в конце романа остаться с досадливым чувством неудовлетворенности и того, что его просто обманули.

После прочтения «Страны радости» у меня было именно такое чувство. Увы.

Вот как-то так.

Вот купил и читаю -
Отличная, подробная работа. Полное собрание всех сведений о римских легионах (о каждом известном легионе - своя статья) начиная от конца республики и до падения империи. Плюс естественно подробные описания структуры, вооружения, тактики, наград, знаков отличия, логистики, набора, оплаты и так далее. Плюс описания крупных сражений.

Помимо книг, которые я читаю, есть книги, которые я собираю. С завидной регулярностью я тащу в дом книги про рок-музыку - учебники, воспоминания о фестивалях, биографии, автобиографии и тд и пр. Вот в ряду заунывных и вылизанных автобиографий - это самое лучшее и самое честное, что мне доводилось читать

У Оззи дислексия, он надиктовывал свои воспоминания, и его соавтор не потерял ни толики фирменного чувства юмора и будь проклять тот человек, который скажет, что у Оззи его нет . У Оззи любая история превращается в потрясающий рассказ, что даже сложно поверить, что столько поистине эпичных похождений могло уместиться в одну жизнь. Чего только стоит эпизод с пробуждением посреди четырехполосного хайвея, или тот случай, когда он чуть не убил пастора местной церквушки печеньем с травкой. И он ничего не скрыл, ему не стыдно признавать свои ошибки, не стыдно публично сожалеть о них. У Оззи была далеко не простая жизнь и он совсем не человек с безукоризненной репутацией, поэтому ему есть что скрывать, но честность и желание рассказать все без утайки выделяют его книгу из рядов многих других.

Конечно, умопинаний алкоголя и наркотиков невозможно избежать, когда дело идет об Оззи, но радует, что это не становится центровой темой книги. Ведь жизнь и ее сюрпризы намного интереснее.

На русском не издавалась, насколько я знаю.

Nia мне постоянно подбрасывает читать всякое современное фэнтези и частично научную фантастику на английском языке - уже прочла почти все из Робин Хобб (кроме последней тетралогии о драконах) и начала знакомство с Мьевиллем ("Embassytown", "The City and The City", "Railsea"), но больше всего мне понравилась "Годы риса и соли" Кима Стэнли Робинсона (The Years of Rice and Salt).



Роман дает взгляд на представления писателя о мировой истории, которая могла бы осуществиться - в случае, если бы от чумы в Европе в 14 веке вымерло 99% населения. Действие начинается в 1405 году, ключевым событием, от которого отталкивается Робинсон в начале повествования, является смерть Тимура (Тамерлана) в Отраре. К этому времени Европа практически полностью опустошена мором и на сотни километров находятся только единицы выживших - и фактически обреченных. Роман структурно состоит из десяти новелл разного объема, которые характеризуют ключевые отрезки или же моменты исторического времени вплоть до примерно 2080 года по христианскому летоисчислению - в книге годы обычно отсчитываются от Хиджры Мухаммеда. Что интересно - "Годы риса и соли" связывают эти десять частей одними и теми же персонажами джати, группы лиц, которую можно обозначить "семьей" в каждом последующем воплощении, постоянно реинкарнирующимися согласно буддистским верованиям и от новеллы к новелле пытающимся в бардо (промежуточном состоянии между смертью и последующей жизнью) подводить промежуточный итог тому, чего они сумели достичь (или провалиться) в настоящем мире. Основных, наиболее тесно связанных персонажей джати трое, их имена начинаются на "Б", "К" и "И". Они же выступают главными действующими лицами каждой из новелл, возвращаясь в разных социальных качествах. Мужчинами, женщинами, детьми, в паре случаев - животными. Они могут быть как кровными родственниками, так и коллегами, друзьями, случайными попутчиками, которых сводит воедино жизнь. Что само по себе как мысль современно и отвечает "духу времени" - достаточно вспомнить множество подобной литературы, фильмов ("Облачный Атлас", в первую очередь) и т.п., появляющихся в последнее время. Даже мысль о родственных душах, которых мы непременно стремимся встретить и отыскать в этом мире, мысль, что связанные нитями прошлых жизней обязательно пересекутся и встретятся, бытует в умах все чаще и находит довольно полное отражение в "Годах риса и соли" - больше с буддистской, чем индуистской позиции. Впрочем, ее можно воспринять и абстрактно - роман не требует никакой специальной подготовки, написан популярным языком.

Книга прежде всего интересна попыткой - серьезной, основательной попыткой представить, каким был бы путь человечества без христианства, если бы локомотивом выступила не Европа, а Азия. В жизнях, которые проживают главные герои из новеллы в новеллу (а иногда и по несколько жизней), Робинсон рассматривает удобный способ для представления собственных предположений о культурных, религиозных, научных, политических, объединяющих и разъединяющих общечеловеческих темах. В трех персонажах, которые ближе к концу пути становятся больше символическими, пока сущность их символов не раскрывается напрямую в последней новелле, условно зашифровано человечество, в стремлении соответствовать дхармическим принципам и добиться всеобщего прогресса, пусть он и выглядит микроскопическим. Собственно, Робинсон верит, что залог лучшего будущего - в международных (в первую очередь научных) организациях, сотрудничестве и обмене знаниями. Не случайно "нулевой точкой" Нового Времени, когда именно ученые ввели единый календарь для разобщенных в плане разного отсчета из-за мировых религий стран, в мире писателя стала научная конференция в Исфахане, когда были заложены основы международной безопасности из-за одновременной разработки сразу в нескольких державах оружия массового уничтожения (читай: ядерной бомбы). Конечно, итог автора получился немного политизированным, но это не отменяет должного интереса к его монументальной попытке.

Для себя я обозначала героя "Б" как "буйвол", "терпение" - тягловая сила и хранитель мира. Герой "К" - "Кали", "хаос", "разрушение". Источник перемен и созидания нового. Герой "И" - "интеллигент", "искусник", воплощение разума и уложения существующего в систему, источник первооткрытий в мире вещей. Любопытно, что наряду с ними в романе мир также трехлик: мир Китая, даосизма и конфуцианства - безбожие; мир Дар аль-ислама - монотеистический, мир Индии - политеистический.

Sylphe писал(а):

кроме последней тетралогии о драконах

а она уже тетра? когда я прочла первые две, вроде 4й еще не было. но я буду ждать перевода, моего английского недостаточно для полноценного чтения книг

Aermessy, ага, Хроники дождевых чащоб завершились в 2013 году выходом Blood of Dragons. Я даже не знаю, стоит пока начинать или нет - читатели ругаются, да и тема живых кораблей мне казалась поинтереснее спасения уникальных зверюшек.

Впрочем, скорее прочту - от "Сына солдата" ведь поначалу плевалась, мол, ГГерой - копия страдающего неприкаянного Фитца, его пассия - копия Молли и т. п., но трилогия успешно вырулила в зачётное увлекательное своеобразие, последняя книга вовсе абсолютно скучной не показалась, так что отзывы на Фантлабе меня теперь не стращают - Хобб оборотов не сбавляет, миры уникальные творит, язык хороший. Из трилогии в трилогию мужчины остаются хорошими людьми, но бестолковыми занудами, женщины - боевыми подругами, что коня на скаку остановят, первые 300 страниц почти ничего не происходит, зато потом ой-ой-ой

P. S. Больше жду The Fool's Assassin.

Sylphe, мне Хроники Дождевых Чащоб очень понравились, правда, меньше, чем Живые корабли. Поначалу не хватает намеков на прежних жителей Чащоб, Старших, и обрывков их жизнеописания, но уже к концу второй книги ситуация выправляется.

Внимание, содержание книги может оскорбить верующих сразу нескольких конфессий.



Чанг уже давно пошумел своими книгами и публикациями на тему мировой и региональной экономики, но это первый перевод хоть какой-то его работы (в оригинале несколько более скромное 23 Things They Don't Tell You About Capitalism). Его можно назвать левоцентристом, так что на материалы Чанга вся ребятня реагирует соответствующим образом: правые (чем ближе к всяким ультрананоимпериалистам и националистам, тем сильнее) кроют самыми важными словами, левые и социалисты в основном одобрительно кивают, а на лицах марксистов отражаются попеременно эмоции то приятного удивления, то "щас зафейспалмлюсь". Ежу понятно, что никаких ТАЕН никто не открывает - Чанг просто в качественной систематизированной форме подаёт базовый анализ слабых мест в аргументах защитников "максимизации рыночных свобод во имя свобод во имя свобод" и неолиберализма, а также опровержения контраргументов со стороны критиков различных форм государственного вмешательства или сотрудничества с частным сектором.
В общем, не скажу, что сражён, но одобрено.

Тащемто читаю вот это


Автор утверждает что анархия, то есть негосударственные институты, заслуживает большего внимания чем ей уделяют и в целом ряде случаев может являться предпочтительней для сотрудничества между людьми. Что и демонстрирует на историческом материале. В книжке сообщается масса интереснейших фактов об анархических обществах и их институтах известных истории - пиратах, организованной преступности, африканским племенам, всеми любимого Сомали, международного права. Кроме того предложен любопытный экономический анализ анархических институтов и сделана попытка формализовать экономические условия которые делают анархию предпочтительнее государства. Короче доставляет.

Марио Пьюзо, Эд Фалько "Семья Корлеоне"



Нью-Йорк, 1933 год. Город, как и вся страна, тонет в пучине Великой депрессии. Для преступных кланов кончается время благоденствия: вскоре отменят "сухой закон", и всем им будет не ужиться в одном городе; на вершине должен остаться кто-то один. Вито Корлеоне предвидит все это и готовится к большой войне. И теперь он, как никогда, беспокоится за свою семью. Его младшие дети - Майкл, Фредо и Конни - еще ходят в школу, а старший - 17-летний Сонни - работает в автомастерской. Но он уже давно мечтает о том, чтобы присоединиться к "делу" отца и тоже стать гангстером. И начинает действовать - как всегда, горячо и необдуманно...

Прочла книгу с телефона за день. Поначалу жанр показался довольно низким, полным корявых описаний, и не знала, списывать это на Фалько или на переводчика, но затем втянулась - и то ли огрехи исчезли, то ли я перестала их замечать. Сюжет динамичен и увлекателен, разномастных убийств хватает. Ярче раскрываются, чем в фильме, персонажи дона Вито и его ближайших соратников - Клеменцы и Аббендандо, рассказывается восхождение Корлеоне на вершину мафиозного "олимпа" Нью-Йорка в борьбе с Джузеппе "Ретивым Джо" Марипозой и его консильери - Барзини, Томазино, Розато. Уделяется время Пентанджели и Татталья. Интересно до мельчайших подробностей, как Санни (здесь он в переводе Сонни) организует свою первую банду, его отношения с ирландским парнем одних лет Корком, как Лука Брази становится верным псом Корлеоне. В общем, весьма увлекательное путешествие во времена, не освещенные книгой и фильмом "Крестный отец".

Жозе Сарамаго "Евангелие от Иисуса"



"Евангелие от Иисуса" Сарамаго - песнь дыма и крови с легкой расстановкой отсутствующих знаков препинания, ибо слова выстроены естественно, плавно. Она запоминается как пейзаж израильской пустыни, где пребывает Бог, где неподалеку фыркает презрительно Дьявол, где человек, от рождения наделенный волей и устремлениями подобно Богу, не в силах вершить свою судьбу (вот уж воистину), ибо был избран и ведом этими двумя и не нашел свой, третий путь. Запоминаются сцены детства, искания, связь с кровным отцом. Бунт и покорность подростка, неведение собственной значимости - лишь когда приходит готовность нести с собой эту истину, приходит позволение откровений - и связанность ими, и ужасание посмертной славой. Микрокосмос Иисуса распростерт на выжженной, сухой земле, поросшей терниями, орошенной кровью восставших против Рима иудеев и примкнувших к ним в неурочный час невинных, кровью жертвенных ягнят, голубей и других угодных животных, микрокосмос в маленьком мире, чьи границы вскоре будут раздвинуты, ибо пришло время вселенское, и замысел надлежит осуществить. Сын Божий и Человеческий - не таков, как остальные, имея прямую связь с небесами; не удивительны Его (не автора) трактовки поступков окружающих людей - близких, последователей, расходящиеся со Святым Писанием. Сарамаго если не нов в рассмотрении феномена Бога и его деяний (жестокость in primo), то относительно отношений Иисуса и Дьявола и роли последнего в жизни Сына дает больше пищи для свежих размышлений, хотя роль эта выплывает из оценки Бога Ветхозаветного. Не зря заканчивается книга словами о почерневшей чашке, в которую стекает кровь Христова - Святом Граале, отданном еще Марией, возвращенном Марии со светящейся землей, закопанном, в бытность его лучащейся чашей, "от греха подальше", где выросло из той породы дерево, вырванное с корнями после ухода Иисуса из дома. Вина собственная, вина, перекладываемая на других... все согрешили и лишены... Связь с отцами, с одним и другим - повод для бесконечной рефлексии. Что особенно хорошо в книге - наступающее фактическое безволие свободолюбивого Иисуса вопреки всем его попыткам изменить хоть на самую малость участь мира "после него" по мере его сближения с Отцом в последней ее четверти. Разумеется, с учетом всего, прочитанного ранее.

Найтком сподвиг отбросить лень и поделиться впечатлениями обо всём, что читала у Мьевиля.

Embassytown / "Посольский город"

Мое первое знакомство с миром Мьёвиля. Знакомство осторожное, поскольку поиск писателя завёл его в сторону лингвистики, языковедения, трудностей перевода и т. д.. Народ писал, мол, "если вы интуитивно не понимаете разницы между аналогией и метафорой, между тропом и кеннингом, между семиотикой и семантикой, лучше не браться за эту книгу." Могу опровергнуть это утверждение - сложнее пробраться к событиям, касающимся собственно лингвистики, через описание мира планеты Ариекей и быта ее жителей, а также особенностей колонии землян, понять, что такое "иммер", не-пространство, не-здесь-и-не-сейчас, по которому путешествуют иммеронавты, разобраться в действующих лицах, чем потом следить собственно за эскалацией конфликта, построенного на Языке и языке.
Здесь присутствует также пресловутая популярная в последнее время во всем мире тема "понимания других" - разумеется, народов, на примере контакта цивилизаций. Упор на то, что конфликты проистекают от непонимания, присутствует и здесь.

Поначалу было довольно трудно "входить" в мир Ч. М. - настолько он необычен и более богат измерениями, чем классический фантастический пейзаж. Здесь в космосе человеческая цивилизация (Терра), гуманоиды, сталкивается с множеством не-человеческих, принципиально иначе устроенных цивилизаций. Это подразумевает не только физиологическое строение, но и мышление, восприятие окружающего разумом, не только посредством органов чувств, как прямое следствие физиологии, но в абстрактном аспекте. Пристально следит читатель же за одной.
Колонисты, прибывшие на планету и построившие свой город в прямой близости к коренным жителям, "хозяевам", фактически очень мало знают, из пиетета и по политическим соображениям, о тех, да и познания о географии места у них ограничиваются лишь близлежащими фермами, откуда поставляются продукты и биотехнологические устройства, инопланетные биотехнологии. Здесь живы дома, улицы, а робототехника объединена тесным образом с теми же бионастройками и биоподстройками.
Уникальность хозяев состоит в том, что для них окружающий мир "мыслит" их, но не наоборот. Они не воспринимают слово отдельно от предмета, от наглядности. Для них слиты воедино предмет, мысль, речь, а образов, которые могли бы поместиться в разуме отдельно от окружающего мира, не существует. Потому у них отсутствуют абстракции (т.е. сравнение, основанное на реальной сцене, возможно, но метафора для них недоступна, шаг от одного к другому, выбрасывание слова "подобно", непреодолим), невозможна для них и ложь. Вторая особенность Языка хозяев - то, что Слово двукомпонентно, произносится двумя ртами существа, которые условно названы "надрез" (Cut) и "Поворот" (Turn). Потому общаться с ними могут люди, чье сознание настолько объединено посредством эмпатии, что они передают Язык своим языком, произнося Слова хозяев не просто одновременно - входя в унисон полутелепатически друг с другом. Люди колонии, Посольского Города, стали "выращивать" таких людей, настроенных друг на друга, неотличимых близнецов, которые могли бы полноценно общаться с Хозяевами, вызывающими у них глубокое уважение. Такие люди стали называться послами. Но контакт двух цивилизаций меняет культуру хозяев, особенно восхищающихся "фестивалями лжи", устраиваемыми для них Послами, где они произносят вещи, явно противоречащие действительности, на радость и "опьянение" хозяев. Вмешательство метрополии, Бремена, в дела колонии оборачивается крайне неудачными последствиями, грозящими не просто изменить статус кво - уничтожить всё земное поселение.

Повествование ведется от уроженки планеты Авис Беннер Чо, причем первая треть книги, где настоящее положение вещей мешается с ее флэшбеками в прошлое, более чем хороша и грозилась местами "сломать мозг". Последующие же две трети героиню занимают мысли "как спастись самой, как спасти всех других", как решить проблему Языка, как достучаться до хозяев... в общем, от конфетки мало что осталось, разве что отлично очерченные в общих чертах многочисленные противостоящие друг другу группировки - как среди людей, так и ариекей, видоизмененнных и не очень. Лингвистика ушла-растворилась, решение оказалось невпечатляющим и ориентированным более на фантазию автора, чем на годность к применению пилюлей-панацеей целой цивилизации Ариекей. Идеального решения мне не требовалось, но у Мьевилля вышла совсем какая-то частность и субъективность в итоге. Для меня - роман-провал.

Вердикт - 6,5/10.

The City and the City / "Город и город"

"Город и город" - первый прочитанный роман Мьёвилля, который я целиком одобряю. "Позиционируется как экзистенциальный триллер", "наводит сравнения с Кафкой, Оруэллом и Филипом Диком", бла-бла. Сравнивать это произведение ни с чем подобным, проводить параллели мне не хотелось - обедняет. Я не поклонница нуарных детективов, урбанистической прозы - тоже, поэтому вначале я продиралась через сложный, перегруженный язык - и сленгом, дабы влиться в крайне странные для западного человека слова Восточной Европы (читай я перевод на русском, может, сложности бы исчезли), и неологизмами. В итоге это вообще нечто большее. Трудно описать без спойлеров, но новизна Города и Города (Бешеля и Уль-Комы), его непосредственное отношение к нашей действительности, цивилизационная расслоенность (экономически, политически и т.п.) вызывают куда более живой отклик, чем отстраненности Посольского города. Опять же, не хочу проводить параллели, мол, здесь - Запад, там - Восток, куда лучше всё воспринимается с позиций метафоры, язык суховат, но трактовки лучше придерживать в голове бесконечными, давать им свободу. Место оказывается более "водушевленным", чем герои романа (наверно, для Мьевиля это характерно), которые, в общем-то, типичны для жанра - детектив, его помощница, ученый, обитатели университетского кампуса, обеспеченные заокеанские туристы-простаки, вламывающиеся в сбалансированную столетиями систему и тотчас наказанные и т.п. Они же - самостоятельные творцы сюрреализма вокруг, бюрократии абсурда, призывающего к порядку. В общем, кажется, я прочувствовала роман до конца, но дать ему полное выражение в своих мыслях - осмыслить - не могу, с предосторожностью сохраняя его как нечто выдающееся, "новое слово в литературе" - да, действительно.

Вердикт - 9/10.

The Railsea / "Рельсовое море"



Довольно неожиданный, но приятный поворот в творчестве Мьевиля после, имхо, неудачи с "Embassytown". Направленный якобы на аудиторию янг-эдалт, "Рельсовое море" напомнило мне такой замечательный жанр, как приключенческий роман для детей средней школы, да и по качеству его можно поставить в один ряд с произведениями Майн Рида и Марка Твена. Разумеется, самое большое отличие его как паропанка помимо современной структурной композиции - альтернативная реальность вкупе с альтернативным развитием истории (думаю, отправной точкой расхождения можно считать 1850-е, расцвет строительства железных дорог в США). В плюс можно записать и продолжение экспериментов Мьевиля со звуковыми приёмами своей прозы. Очень необычный, захватывающий, поэтичный язык оригинала, видимо, нацелен на воссоздание эффекта стука колес по железнодорожному полотну, самой паровой тяги, усилия, толкающего железные махины поездов-неокораблей по необъятным просторам земли, выпущенной из оборота ввиду непригодности, заселенной грызунами-переростками и попросту монстрами, больше похожими на чудовищ из космоса, часто встречающихся в НФ. Щелкающие, хрустящие, перемалывающие согласные задают всему этому ритм - книга читается легко и быстро. Опасностей полно помимо агрессивных мутировавших животных - пираты, мародеры, охотники за трофеями, остаточные механизированные гиганты, обслуживающие рельсы - "ангелы". :-) Мир представлен настолько иронично (отдельный привет капиталистам-монополистам в концовке, отношение прямо как у Носова в "Незнайке на Луне", ох уж эти социалисты), что дистопией его назвать язык не поворачивается. Это вестерн и "Моби Дик" одновременно, но ощущения вторичности "Railsea" не вызывает - прошедшие полтора столетия с расцвета подобной литературы были переосмыслены и поданы Мьевилем со всеми причитающимися фишками - лучше всего, когда подбираешься к концу книги, накатывающее на меня как читателя ощущение проникновения "рельсовой философии" в сознание благодаря самому построению глав, наполненному перевоплощенными развилками, стрелками, тупиками - и при всем этом непрерывным движением поезда вперед, вперед, вперед. Как всегда, хороша эта несдержанная фантазия, а здесь она ещё и векторна. Но наибольшее удовольствие я получила от непретенциозности и подсмеивания писателя над самим собой.

Вердикт - 7,5/10.

99,9% отзывов настраивали на строго положительный лад. В том числе от людей, которые уже читали Blindsight. Так что плюнул на всё и начал грызть оригинал.

Это всё та же бескомпромиссная hard sci-fi о пост-сингулярной эпохе догорающего человечества, приготовленная по домашнему рецепту Уоттса: мрачный, саркастический оскал, за которым проглядывается болезненный гуманизм, иногда даже отчаянная надежда; язык острый как кевларовая нить с нанизанными бусинами наукоёмкой терминологии, которая не утяжеляет текст, но превращает его в "технопоэму". Благодаря тому, что Уоттс как стилист ещё больше вырос за эти годы, "Эхопраксия" полна сценами жуткими, но цепляющими, давящими космической пустотой или превосходящими человеческое понимание масштабами, которые "Ложную слепоту" украшали только отдельными эпизодами:



Одновременно с этим "Слепота" могла неожиданном подкидывать и насыщенные парами клаустрофобии эпизоды. В данном же случае подобного пока не наблюдается - когда народу в целом больше, а сама обстановка в команде куда более враждебная, то атмосфера накаляется и главному герою становится немного не до того.

Пока что "Эхопраксия" восходит на вершину пьедестала лучших романов из ФиФ, прочитанных за этот год - если только я не возьмусь за "Воина белой удачи", что вряд ли, поскольку хочу уже дождаться выхода The Unholy Consult и добить всего "Аспект-Императора" залпом.

Уоттс да Мьевиль, ай да Найтком Тыщу сердец вам.
Правда, ни "Эхопраксия", ни "Посольский город" мной еще не читаны. Пора бы взяться. По всем отзывам кажется, что писатели растут и растут.

Sylphe писал(а):

Лингвистика ушла-растворилась, решение оказалось невпечатляющим и ориентированным более на фантазию автора, чем на годность к применению пилюлей-панацеей целой цивилизации Ариекей.

Имхо, у него есть такая черта - он очень увлекающийся товарищ. Это особенно заметно было по Нон-Лон-Дону, который вроде как для детей - эдакая "Алиса" в нуаровых декорациях, даже в геймановских декорациях скорее. Там просто видно, что Мьевилю в определенный момент стало плевать на сюжет и он слепил его классическим квестом, зато увлекся придумками - тут у него и живые пакеты, и лестницы из книг, и зонтики (многого не помню, давно читала). И за всеми этими фишкми потерялся и сюжет, и герои, стало скучно.
Посмотрела по его библиографии - ну да, с 2008-го как раз новые вещи и не читала, а их вон сколько.

За слог ему можно все простить, имхо. Читаешь и просто видишь, какого размера у этого человека, кхм, внутренний мир, как много там слов, букв, образов, систем, ассоциаций, из которых он лепит свои титанические тексты. Совершенно прекрасный дядька (дядькой его даже как-то трудно назвать, он, в общем-то, молод и горяч, что называется).

Мьевиль - один из немногих современных авторов, который реально умеет описывать вымышленные социумы на, хм, уровне функционирования общественных механизмов. За это отчасти с него и упарывается Ле Гуин.

Ehwas писал(а):

Уоттс да Мьевиль

Посмею рекомен...рек...рекомендовать Бэккера. Но осторожно. Очен.

Ну-кась глядите, на какую статью наткнулся: Литературный опиум для народа: каким книгам поклоняется массовый читатель.

Там список популярных "интеллектуальных" книг - всякие Мураками, Фаулзы и Буковские. Есть картинки и комментарии, в которых подробно разъяснено, что книжицы эти так себе, фуфло.

Вброс, конечно, но жизнерадостный:

Цитата:

В общем-то, неудивительно, что славная безделица, написанная автором, чья моральность вызывает некоторые сомнения (гуманист, добровольно отправившийся на войну), бередит умы впечатлительных барышень: там есть и красавец благородных кровей, и роза, и даже лисичка. Другое дело, что примерно теми же составляющими может похвастаться треть сказок народов мира, но их почему-то предметами культа не делают. Видимо, им просто недостает россыпи афоризмов, которыми предусмотрительный Экзюпери нафаршировал «Маленького принца»: без него мы бы вряд ли додумались, что все взрослые когда-то были детьми, а иметь верного друга — довольно неплохой бонус.

В комментах ожидаемый бомбеж: "Чтобы ясно увидеть всю нищету и мерзость этого текста Марии Ивановой, достаточно было бы попросить ее огласить свой золотой список произведений" АДИНАДИН!!1

Я почему так радуюсь - потому что сам ничего из этого не читал, я на обложку гляжу и чую муть нудную. А тут филолог-профессионал мои подозрения подтверждает. Хотя вру: "Мастера и Маргариту" прочел, для души ничего не вынес, но написано неплохо. И "Лолиту" до половины, потом противно стало.

Silvering, по ссылке почему-то ошибка :С

Silvering писал(а):

Я почему так радуюсь - потому что сам ничего из этого не читал, я на обложку гляжу и чую муть нудную.

Тоже такое есть при виде книг некоторых авторов, прям внутри что-то колышется

К сожалению, статью прочесть нельзя, и я не знаю, чем Фаулз по мнению автора схож с Буковски или даже Набоковым. Достаточно приятный автор, "Подруга французского лейтенанта" - хороший роман в викторианском стиле, а местами впечатления даже как от Гюго.

Может, так ссылка сработает? http://goo.gl/uTSmYR

Ооо! Леша, интереснейшая ссылка!
С удивлением обнаружила, что хочу дать Марии пятюню.

«Чайка по имени Джонатан Ливингстон» читана в 10-ом классе школы. Помню, мы ее обсуждали с очень простецким одноклассником, понравилось, но не более того. Не потому, что "че-то не понял", а просто потому что... Еще раз вставлю слово с корнем "прост")))

«Норвежский лес» читана пару лет назад. Я вообще не поняла, почему эта книга - культовая. Не зацепило вообще ничем, плюсов никаких, читается разве что легко. Запомнились меланхоличные сцены в психушке, на кухне у ГГ, описания природы. В целом был приятный японский флер - как от фильмов Синкая примерно. И все на этом.

Питер Хег относится к тем немногим авторам, книгу которых я при чтении была вынуждена дропнуть. Есть привычка домучивать до конца, но «Условно пригодные» положили меня на обе лопатки. То ли перевод мутный, то ли сам язык тяжел неподъемно - не шмогла я, не шмогла.

«Маленький принц» - ок, но не до восторгов (перечитывать не тянет, в отличие от тех же муми-троллей), Ремарк - не мое (хотя хорош), «Степной волк» был прочитан лет пять назад не без труда, особых эмоций и откровений не было. Почему подростковые - в принципе, понятно, но рамочки "в 30 лет трезвонишь что обожаешь то-то" плоховато пахнут, хотя в общем-то позиция автора статьи понятна.

«Коллекционер» Фаулза мне понравился куда больше "Волхва". Волхв, кстати, книга, о потраченном времени на чтение которой я даже немного жалею. Чудовищная хрень, автор которой постоянно забывал, про что вообще вся эта история. Вот «Мастер и Маргарита» мне трудно воспринимать как-то отдельно от тонны личных ассоциаций, так что ничего по ее поводу объективного и не сказать.

Набоков для меня начался с Лолиты, прочитанной в возрасте Лолиты и никакого "возбуждения" и желания поиска "скабрезностей" не было.

Коменты - классика:
"И еще почему-то очень жаль становится Машу Иванову, кажется, что в розовой юности ее заставляли читать «На Западном фронте без перемен, пока одноклассницы целовались с мальчишками и пили портвейн в домике на детской площадке."
Конечно, наверняка Мне вообще нравится это подход, в котором сквозит классический шейминг на тему секаса. Люди блин жывтоне, когда аргументов никаких нет, аппелировать можно только к "отношениям в стае", придуманных обличающим автором просто из воздуха))

Silvering, у меня отображается статья по обеим ссылкам.

По сабжу могу сказать, что от субъективных оценок в такой щекотливой теме, как оценка годноты и не-годноты уже проверенной временем классики никуда не деться, в том числе автору статьи. Но в основном с тем, что читала из упомянутого, или пыталась читать, согласна. Баха, как и Коэльо, мне хватило на одну страницу. Ужасно. Туда же лично для себя отношу Вербера. Мураками почему-то читать не тянет. Иногда от японцев я испытываю необъяснимый хтонический ужас. Кобо Абэ только подтвердил.

По "Маленькому принцу" - "примерно теми же составляющими может похвастаться треть сказок народов мира" - готова поспорить, данное литературное произведение довольно сложно отнести к типичной сказке, особую силу ему придают и военное время, и автобиографичность, а вобрав их в себя, "Маленький принц" пронзительной эмоциональностью доходит до сердец куда более взрослых, потому и высказываемые истины куда более запоминаются, чем в проходных сказках. Об особенностях фольклорного творчества уже молчу.

Ремарк у меня не близкий и незапоминающийся писатель, как и Диккенс - читала много, но о чем - не помню.

"Степной волк"... ну да, пожалуй, где-то близок к "Над пропастью во ржи", до 19 лет прочесть - особенно юным душам со склонностью к бунтарству и осуждению окружающего благополучного мира - самое оно. Хотя я люблю слог Гессе, да и вообще его философские попытки соединить изобразительное искусство, музыку, поэзию и прозу в нечто сверхобъемное интересны, а на момент написания "Степного волка" он был уже сложившимся писателем, так что там можно найти не только "подростковое чтиво, сдобренное жиденькой метафизикой". Процентов десять-пятнадцать. :-)

Фаулза я грызла усердно ("Волхв", "Червь", "Женщина французского лейтенанта", "Коллекционер"), могу сказать, что из этого всего мне наибольшее уважение внушил именно дебют "Коллекционера". Там хотя бы ёмко и честно. По "Волхву" я так ругалась про себя и спорила с писателем разве что когда читала Ницше. Настолько мы разные. Но равнодушным он не оставляет. Мастер провокации и вообще тролль. =) Всё еще жалею, что однажды в книжном купила "Волхва", а не "Цитадель" Экзюпери. Подкатом прячу свой старый отзыв на "Женщину...", перечитав его, понимаю, что мне лично просто хочется вывести писателя на чистую воду.



"Мастер и Маргарита" запомнилась мне неровной книгой, восторгов по ней не испытываю, особенно по линии, связанной с бесовщиной Мефистофеля-Воланда, творимой в Москве, но сцены времен НЭПа действительно хороши.

А вот "Лолиту" похвалю. Читала на каникулах на море между 1 и 2 курсами универа на английском (чуть ли не первая такая объемная книга), до сих пор помню, какой там язык (образно, образно! ) красивый.

P.S. Ehwas, по Фаулзу мы почти солидарны )))))

Прочла на днях знаменитое и вроде бы даже культовое "Задверье", оно же "Никогде" Геймана и разочаровалась в том, что потратила на нее деньги в то время, как поодаль стоял "Город Драконов" Робин Хобб. Поверхностная сказочка для взрослых, ничего не прописано, ни истории, ни развернутых пояснений, за что Ислингтон утопил Атлантиду и откуда взялся Зверь, очень обрывочное и скомканное повествование, за сюжет ставлю 2/10. Книгу тянет отлично прописанная мрачная эстетика не то стимпанка, не то викторианщины, а скорее и того, и того вместе. Подозреваю, что отсюда и "культовость" произведения. Такое годится для игровых вселенных, книгу на одной атмосфере вытянуть сложно. Читайте это в электронном виде, не тратьте деньги, кто не ознакомился.

Вчера перед сном уже прочла предисловие вот этого, невиданого доселе мною, чуда.



Не исключено, что на выходе окажется нудятиной, но почему-то не смогла пройти мимо.